ПРОСТО ОБ ИНТЕРЕСНОМ
Posted: Mon Dec 21, 2015 7:53 am
В ночь на 13 сентября 1942 года немецкая подводная лодка U–156 под командованием капитана Вернера Хартенштейна, патрулируя у берегов Западной Африки, обнаруживает и торпедирует английский океанский лайнер "Лакония". На корабле в это время находилось более 2700 человек, из которых около 1800 итальянские военнопленные под охраной более ста польских солдат, несколько сот британских солдат и офицеров, направлявшихся в отпуск из Индии на родину, часть из них с семьями, члены экипажа и другие гражданские и военнослужащие.
Между попаданием торпеды и потоплением судна прошло около часа, и это позволило, несмотря на то, что большой крен на один из бортов не позволял спустить с него шлюпки, грамотно организовать эвакуацию, и почти все находившиеся на судне британцы (и поляки) были спасены. Чего нельзя сказать об итальянских военнопленных, но к ним мы вернемся позже.
После торпедирования Хартенштейн решает всплыть, поскольку обстановка вроде благоприятствует. Он обнаруживает сотни людей, часть из них в переполненных шлюпках, часть барахтающихся в воде, среди них женщины и дети. К тому же, привлеченные звуком взрыва и запахом крови к месту трагедии стали собираться акулы. В темноте, кружа среди царящего хаоса, Хартенштейн пытается организовать спасательную операцию. Очень быстро он понимает, что не сможет справиться в одиночку и запрашивает у Деница (командующего подводными силами флота) помощи, объявить район "временно нейтральной зоной" и т.д. Дениц передает дальше по команде, и вначале Редер (командующий ВМФ Германии) соглашается направить в район бедствия всю группу подлодок "Айсбар" (куда входила и U–156) в составе 7 субмарин. История доходит до Гитлера, тот запрещает спасать "англичан", и Редер (или Дениц) направляет к месту крушения только две подлодки (U–506 и U–507) из "Айсбар" и итальянскую "Капеллини" для помощи в спасении итальянцев. Параллельно Редер запрашивает Виши (и получает от них согласие — еще бы!) направить в район операции военные корабли для передачи на них спасенных. Французы направляют три корабля, но они далеко и прибудут только через несколько дней.
Утром 13–го сентября у Хартенштейна на борту (внутри и на палубе) около 200 человек, и еще несколько сот плавают вокруг в шлюпках. До подхода помощи еще несколько дней и, понимая насколько уязвима его позиция, Хартенштейн предпринимает несколько безпрецедентных шагов. В частности, он поднимает над лодкой здоровенный флаг с Красным крестом на нем, а также передает в эфир на английском сообщение смысл которого сводится к тому, что он не будет атаковать любое судно, которое прибудет для оказания помощи потерпевшим крушение.
Сообщение было принято во Фритауне британцами, однако, рассудив, что это какая–то немецкая ловушка, они его просто проигнорировали.
Через два дня, 15–го сентября параллельно происходят два события. К месту крушения добираются две немецкие и итальянская подлодки и до англичан наконец–то доходит, что с Лаконией что–то случилось. В течение дня немцы и итальянцы кое–как перераспределив спасенных между субмаринами, а также имея на привязи шлюпки с оставшимися людьми, начинают медленно дрейфовать в сторону берега в ожидании французских кораблей. Англичане решают направить в район бедствия торговое судно для спасения экипажа и пассажиров.
Вообще, сегодня довольно тяжело понять, насколько адекватно британцы представляли себе, что произошло. Если судить по сообщениям, которые они направляли американцам, то я бы сказал, что они имели довольно смутное представление о происходящих событиях. Кстати, об американцах. Пришло время вводить их в повествование.
Относительно недалеко от места событий, на острове Вознесения, американцами была построена база у которой имелось две основные задачи: пополнение топливом и воздушное сопровождение конвоев, двигавшихся вокруг Африки. База была новой и о ее существовании немцы пока не знали. Итак, 15–го сентября американцы получают первое сообщение от англичан о торпедировании Лаконии. У американцев сложилось впечатление, что событие произошло только что, и они направляют к месту трагедии два B–25. Лаконию самолеты не нашли (естественно!), зато были обстреляны с двух немецких подводных лодок. Вечером того же дня британцы сообщают, что направляют для спасения людей два корабля (торговый Empire Haven и военный HMS Corinthian) и просят воздушное прикрытие. Важно отметить, что ни в первом, ни во втором сообщении не указывалось, что немцами уже предпринимаются спасательные работы.
Утром 16–го сентября на патрулирование вылетает B–24 Либерейтор лейтенанта Хардена. Где–то к полудню он замечает U–156 Хартенштейна. Хартенштейн быстренько поднимает свое полотнище с Красным крестом и пытается связаться с самолетом. Я так понимаю сеанс связи не состоялся или состоялся, но не был правильно понят. В основной статье в вики рассказывается, что немцы пытались и с помощью радио, и световыми сигналами передать самолету, что на борту спасенные с Лаконии. В статье о капитане Ричардсоне вообще какая–то дурацкая история, вроде бы Харден запросил по радио лодку о ее национальной принадлежности и в ответ получил световой сигнал "German sir". Верится с трудом, честно говоря.
Как бы то ни было, сообщение о лодке с Красным крестом было передано на остров Вознесения. Тут есть еще одно странное место. Дело в том, что за лодкой на буксире тащилось четыре здоровенных шлюпки, кроме того, на палубе U–156 тоже была куча людей, но судя по тому, что во всех источниках упоминается только флаг с Красным крестом, эти подробности на остров Вознесения переданы не были. Мог ли Харден не заметить всех этих людей? Заметил, но не придал значения? Был ли он ограничен как–то в размере переданного сообщения? Черт его знает, ответ, пожалуй, мы уже никогда не узнаем...
Сообщение на острове Вознесения принял старший дежурный офицер, капитан Ричардсон. Попробуем взглянуть на все дело с его точки зрения. Он знает, что вчера был торпедирован английский лайнер. Он знает, что в районе торпедирования находятся немецкие подводные лодки, которые он никак не связал со спасательной операцией (вспомним, что вчера два его самолета были обстреляны с двух подлодок). Более того, он знает, что к району крушения направляются английские корабли для оказания помощи, а на их пути обнаружен немецкая подлодка (пусть и с флагом Красного креста — да какая, собственно, разница?). Кроме того, он очень боится, что его база будет обнаружена и хочет по возможности предотвратить это. Короче говоря, он, видимо, недолго думал, отдавая короткий приказ в стиле "топи их всех" ("sink sub", если точнее).
Итак, Харден разворачивается и после нескольких неудачных попыток сбрасывет две бомбы. Одна из них разрывается среди шлюпок и приводит к гибели нескольких десятков человек. Вторая взрывается под подлодкой. Хартенштейн еще во время неудачных заходов Либерейтора приказывает перерубить буксировочные концы. После взрыва второй бомбы кажется, что субмарине нанесены серьезные повреждения, и Хартенштейн освобождает надводную палубу и приказывает экипажу готовиться к оставлению подлодки. Однако вскоре выясняется, что повреждения незначительные, и экипаж сумел самостоятельно их исправить. Харден, сообщив о потоплении немецкой субмарины, улетает домой.
Пару слов о дальнейших событиях. На следующий день (17–го) наш "счастливчик" лейтенант Харден натыкается на U–506, у которой тоже куча спасенных людей на борту и пытается ее потопить. К счастью для немцев и спасенных ими людей с тем же успехом (что не помешало ему получить награду за "потопление одной и серьезное повреждение другой субмарины"). Далее бардак, существовавший во взаимопонимании союзников, наконец сыграл свою роль. Британцы передали американцам о вышедших в море вишистских кораблях. Те так поняли, что французы собираются напасть на базу на острове Вознесения и отозвали все свои самолеты с патрулирования, начав готовиться к обороне острова. Что в свою очередь позволило почти всем спасенным людям в конце концов оказаться на борту либо французских либо ангийских кораблей (кроме экипажей двух шлюпок, решивших самостоятельно добраться до берега. Большинство из этих людей погибло в пути).
Подводя итоги, могу сказать, что я никакой жестокости тем более подлости (как писали в некоторых постах) со стороны союзников не увидел. Да, много бардака, очень плохо разобрались в ситуации, особенно это касается англичан. Обвинять же в преднамеренности американцев, в частности, Хардена и Ричардсона, у меня язык, честно говоря, не поворачивается (тем более, что Харден, кажется, позже погиб).
Если и есть в этой истории дурно пахнущее место, то это, конечно, пленные итальянцы. Официальная история гласит следующее. На момент торпедирования все пленные находились в трюмах Лаконии под замком. После взрыва никто и не подумал открыть замки и выпустить людей. В результате из 1800 военнопленных было спасено порядка 370 (те, кому посчастливилось вывалиться в море через пробоину или подняться наверх по вертикальным шахтам). Блэйр, правда пишет, что вся история с итальянцами базируется только на одной книге какого–то французского историка и что на самом деле неизвестно ни сколько их изначально было на судне, ни где они находились в момент взрыва. Вдобавок, конечно, все можно свалить на польских охранников, ответственных за пленных. Но, я так думаю, что англичане, конечно, имеют свою долю вины во всей этой истории (хотя, разумеется, приоритеты у экипажа судна во время спасения людей, были совсем другие).
Ну и в заключении, пару слов, почему этот вобщем–то рядовой эпизод WWII получил такую широкую известность. Узнав о происшедшем, Дениц пришел в ярость и издал знаменитый "приказ о Лаконии", запрещавший в категорической форме оказывать помощь на море оставшимся в живых после торпедирования. Наверняка этот приказ обрек на смерть тысячи людей, которые, быть может, были бы спасены, не случись вся эта история. На Нюрнбергском процессе отдание "приказа о Лаконии" проходило одним из четырех пунктов обвинения, предъявленных Деницу и что самое удивительное, по этому единственному пункту он был оправдан.
Между попаданием торпеды и потоплением судна прошло около часа, и это позволило, несмотря на то, что большой крен на один из бортов не позволял спустить с него шлюпки, грамотно организовать эвакуацию, и почти все находившиеся на судне британцы (и поляки) были спасены. Чего нельзя сказать об итальянских военнопленных, но к ним мы вернемся позже.
После торпедирования Хартенштейн решает всплыть, поскольку обстановка вроде благоприятствует. Он обнаруживает сотни людей, часть из них в переполненных шлюпках, часть барахтающихся в воде, среди них женщины и дети. К тому же, привлеченные звуком взрыва и запахом крови к месту трагедии стали собираться акулы. В темноте, кружа среди царящего хаоса, Хартенштейн пытается организовать спасательную операцию. Очень быстро он понимает, что не сможет справиться в одиночку и запрашивает у Деница (командующего подводными силами флота) помощи, объявить район "временно нейтральной зоной" и т.д. Дениц передает дальше по команде, и вначале Редер (командующий ВМФ Германии) соглашается направить в район бедствия всю группу подлодок "Айсбар" (куда входила и U–156) в составе 7 субмарин. История доходит до Гитлера, тот запрещает спасать "англичан", и Редер (или Дениц) направляет к месту крушения только две подлодки (U–506 и U–507) из "Айсбар" и итальянскую "Капеллини" для помощи в спасении итальянцев. Параллельно Редер запрашивает Виши (и получает от них согласие — еще бы!) направить в район операции военные корабли для передачи на них спасенных. Французы направляют три корабля, но они далеко и прибудут только через несколько дней.
Утром 13–го сентября у Хартенштейна на борту (внутри и на палубе) около 200 человек, и еще несколько сот плавают вокруг в шлюпках. До подхода помощи еще несколько дней и, понимая насколько уязвима его позиция, Хартенштейн предпринимает несколько безпрецедентных шагов. В частности, он поднимает над лодкой здоровенный флаг с Красным крестом на нем, а также передает в эфир на английском сообщение смысл которого сводится к тому, что он не будет атаковать любое судно, которое прибудет для оказания помощи потерпевшим крушение.
Сообщение было принято во Фритауне британцами, однако, рассудив, что это какая–то немецкая ловушка, они его просто проигнорировали.
Через два дня, 15–го сентября параллельно происходят два события. К месту крушения добираются две немецкие и итальянская подлодки и до англичан наконец–то доходит, что с Лаконией что–то случилось. В течение дня немцы и итальянцы кое–как перераспределив спасенных между субмаринами, а также имея на привязи шлюпки с оставшимися людьми, начинают медленно дрейфовать в сторону берега в ожидании французских кораблей. Англичане решают направить в район бедствия торговое судно для спасения экипажа и пассажиров.
Вообще, сегодня довольно тяжело понять, насколько адекватно британцы представляли себе, что произошло. Если судить по сообщениям, которые они направляли американцам, то я бы сказал, что они имели довольно смутное представление о происходящих событиях. Кстати, об американцах. Пришло время вводить их в повествование.
Относительно недалеко от места событий, на острове Вознесения, американцами была построена база у которой имелось две основные задачи: пополнение топливом и воздушное сопровождение конвоев, двигавшихся вокруг Африки. База была новой и о ее существовании немцы пока не знали. Итак, 15–го сентября американцы получают первое сообщение от англичан о торпедировании Лаконии. У американцев сложилось впечатление, что событие произошло только что, и они направляют к месту трагедии два B–25. Лаконию самолеты не нашли (естественно!), зато были обстреляны с двух немецких подводных лодок. Вечером того же дня британцы сообщают, что направляют для спасения людей два корабля (торговый Empire Haven и военный HMS Corinthian) и просят воздушное прикрытие. Важно отметить, что ни в первом, ни во втором сообщении не указывалось, что немцами уже предпринимаются спасательные работы.
Утром 16–го сентября на патрулирование вылетает B–24 Либерейтор лейтенанта Хардена. Где–то к полудню он замечает U–156 Хартенштейна. Хартенштейн быстренько поднимает свое полотнище с Красным крестом и пытается связаться с самолетом. Я так понимаю сеанс связи не состоялся или состоялся, но не был правильно понят. В основной статье в вики рассказывается, что немцы пытались и с помощью радио, и световыми сигналами передать самолету, что на борту спасенные с Лаконии. В статье о капитане Ричардсоне вообще какая–то дурацкая история, вроде бы Харден запросил по радио лодку о ее национальной принадлежности и в ответ получил световой сигнал "German sir". Верится с трудом, честно говоря.
Как бы то ни было, сообщение о лодке с Красным крестом было передано на остров Вознесения. Тут есть еще одно странное место. Дело в том, что за лодкой на буксире тащилось четыре здоровенных шлюпки, кроме того, на палубе U–156 тоже была куча людей, но судя по тому, что во всех источниках упоминается только флаг с Красным крестом, эти подробности на остров Вознесения переданы не были. Мог ли Харден не заметить всех этих людей? Заметил, но не придал значения? Был ли он ограничен как–то в размере переданного сообщения? Черт его знает, ответ, пожалуй, мы уже никогда не узнаем...
Сообщение на острове Вознесения принял старший дежурный офицер, капитан Ричардсон. Попробуем взглянуть на все дело с его точки зрения. Он знает, что вчера был торпедирован английский лайнер. Он знает, что в районе торпедирования находятся немецкие подводные лодки, которые он никак не связал со спасательной операцией (вспомним, что вчера два его самолета были обстреляны с двух подлодок). Более того, он знает, что к району крушения направляются английские корабли для оказания помощи, а на их пути обнаружен немецкая подлодка (пусть и с флагом Красного креста — да какая, собственно, разница?). Кроме того, он очень боится, что его база будет обнаружена и хочет по возможности предотвратить это. Короче говоря, он, видимо, недолго думал, отдавая короткий приказ в стиле "топи их всех" ("sink sub", если точнее).
Итак, Харден разворачивается и после нескольких неудачных попыток сбрасывет две бомбы. Одна из них разрывается среди шлюпок и приводит к гибели нескольких десятков человек. Вторая взрывается под подлодкой. Хартенштейн еще во время неудачных заходов Либерейтора приказывает перерубить буксировочные концы. После взрыва второй бомбы кажется, что субмарине нанесены серьезные повреждения, и Хартенштейн освобождает надводную палубу и приказывает экипажу готовиться к оставлению подлодки. Однако вскоре выясняется, что повреждения незначительные, и экипаж сумел самостоятельно их исправить. Харден, сообщив о потоплении немецкой субмарины, улетает домой.
Пару слов о дальнейших событиях. На следующий день (17–го) наш "счастливчик" лейтенант Харден натыкается на U–506, у которой тоже куча спасенных людей на борту и пытается ее потопить. К счастью для немцев и спасенных ими людей с тем же успехом (что не помешало ему получить награду за "потопление одной и серьезное повреждение другой субмарины"). Далее бардак, существовавший во взаимопонимании союзников, наконец сыграл свою роль. Британцы передали американцам о вышедших в море вишистских кораблях. Те так поняли, что французы собираются напасть на базу на острове Вознесения и отозвали все свои самолеты с патрулирования, начав готовиться к обороне острова. Что в свою очередь позволило почти всем спасенным людям в конце концов оказаться на борту либо французских либо ангийских кораблей (кроме экипажей двух шлюпок, решивших самостоятельно добраться до берега. Большинство из этих людей погибло в пути).
Подводя итоги, могу сказать, что я никакой жестокости тем более подлости (как писали в некоторых постах) со стороны союзников не увидел. Да, много бардака, очень плохо разобрались в ситуации, особенно это касается англичан. Обвинять же в преднамеренности американцев, в частности, Хардена и Ричардсона, у меня язык, честно говоря, не поворачивается (тем более, что Харден, кажется, позже погиб).
Если и есть в этой истории дурно пахнущее место, то это, конечно, пленные итальянцы. Официальная история гласит следующее. На момент торпедирования все пленные находились в трюмах Лаконии под замком. После взрыва никто и не подумал открыть замки и выпустить людей. В результате из 1800 военнопленных было спасено порядка 370 (те, кому посчастливилось вывалиться в море через пробоину или подняться наверх по вертикальным шахтам). Блэйр, правда пишет, что вся история с итальянцами базируется только на одной книге какого–то французского историка и что на самом деле неизвестно ни сколько их изначально было на судне, ни где они находились в момент взрыва. Вдобавок, конечно, все можно свалить на польских охранников, ответственных за пленных. Но, я так думаю, что англичане, конечно, имеют свою долю вины во всей этой истории (хотя, разумеется, приоритеты у экипажа судна во время спасения людей, были совсем другие).
Ну и в заключении, пару слов, почему этот вобщем–то рядовой эпизод WWII получил такую широкую известность. Узнав о происшедшем, Дениц пришел в ярость и издал знаменитый "приказ о Лаконии", запрещавший в категорической форме оказывать помощь на море оставшимся в живых после торпедирования. Наверняка этот приказ обрек на смерть тысячи людей, которые, быть может, были бы спасены, не случись вся эта история. На Нюрнбергском процессе отдание "приказа о Лаконии" проходило одним из четырех пунктов обвинения, предъявленных Деницу и что самое удивительное, по этому единственному пункту он был оправдан.